Чайка
Театр на Юго-Западе

Елена(01 декабря 2019):

Впечатления от спектакля противоречивые (имею право сравнивать — видел «Чайку» в трех разных театрах Москвы). С одной стороны, актеры играли безупречно, с другой — режиссерская работа разочаровала. Да и возрастной состав труппы, на мой взгляд, не соответствовал замыслу.

00

NastyaPhoenix(21 августа 2009):

В конце весны состоялась премьера «Чайки» Чехова — пьесы сложной и потому особенно мной ценимой. Радость вдвойне: на сцене блистали два моих любимых актера из «Юго-Запада» — Матошин и Леушин. Первый в роли Треплева создал образ поистине шекспировского накала — мятежный, нервный, резко контрастирующий с окружающим миром. Леушин же переосмыслил Тригорина: не привычного негодяя, а страдающего невротика, чьи муки невозможно не почувствовать. Заречная в исполнении Дымонт — не наивная мечтательница, а сильная женщина, осознанно несущая бремя любви. Спектакль не делит героев на таланты и бездарности — все они трагичны по-своему, обреченные на одиночество творцы. Постановка пропитана духом саморазрушения — изысканного и беспощадного. Великолепная игра актеров, выразительный свет, лаконичность декораций — «Юго-Запад» вновь доказывает, что сила театра не в помпезности, а в глубине и искренности. Рекомендую всем, кто ценит настоящее прочтение классики. 11.06.2009

00

Мария Амперс(11 мая 2012):

«Много слов о литературе, мало действия и пять пудов любви» — так с долей иронии отзывался о своей «Чайке» Чехов. Многие постановщики, кажется, следуют этой формуле. Но современному зрителю трудно провести три часа за созерцанием пьесы, где «мало действия». В театре на Юго-Западе подход иной. Динамика и ритм — основа их стиля, поэтому режиссёр сократил затянутые сцены и вдохнул в спектакль движение через необычную сценографию и взаимодействие актёров с ней. На сцене — экран с изображением озера, девять столбов, изображающих деревья, и покрышки от КАМАЗа в роли клумб. Эти элементы работают на двух уровнях: они обозначают место действия (парк у озера) и одновременно отсылают к театральной символике (Аркадина и Нина — актрисы, а Треплев ставит пьесу). Клубы в финальном диалоге Нины (Карина Дымонт) и Кости (Алексей Матошин) благодаря свету превращаются в колодцы. Мне видится в них метафора души: Нина, несмотря на испытания, сохраняет веру и силу, а у Треплева «колодец» иссох — он теряет себя. Его самоубийство предсказано уже во втором действии, когда он сравнивает себя с убитой чайкой. Любовь давала ему крылья, но он сам оборвал полёт. Интересно, что в финале он топит себя в озере, накрывшись тканью с экрана — отсюда и отсутствие выстрела. В пьесе, если вглядеться, не одна, а семь чаек — главные герои. Их связывает прозрачная плёнка, символизирующая переплетение судеб и саму идею полёта. Чайка — не только символ свободы, но и надежды, движения вперёд. Её полёт вне времени, что подчёркивают костюмы Нины и Кости, напоминающие средневековые и одновременно вневременные одеяния. Их капюшоны вызывают ассоциации с палачами и узниками — словно сама жизнь, смерть и вечность…

00

Анастасия Антонова(2 февраля 2018):

Вспомните, как вы подстрелили чайку? Человек, случайно оказавшийся рядом, увидел и просто так, от скуки, лишил жизни... Театр на Юго-Западе позволил мне заново открыть для себя Чехова, его гениальность, глубину пьесы и изысканный слог. «Чайка» — это вовсе не комедия. Карина Дымонт в образе Нины — романтичная, трогательная, хрупкая, нежная, словно натянутая струна. Чайка здесь — символ свободы, лёгкости, полёта. Потрясающе выглядит идея с полиэтиленовыми шлейфами, напоминающими взмах крыльев неуловимой птицы. "А меня тянет сюда к озеру, как чайку". Убитая птица — метафора разрушенной судьбы, разбитых надежд, горечи и слёз: "главное теперь не слава и не блеск, а умение терпеть, нести свой крест". У каждого персонажа своя трагедия: "Отчего вы всегда ходите в черном? Это траур по моей жизни". Актеры передают эмоции так пронзительно, что я ощутила всю боль героев. Они задыхаются в провинциальной глуши, в своей унылой, "пескариной" жизни, где нет места развлечениям, суете, делам — только тоска и страдания: "ах, что может быть скучнее этой милой деревенской скуки! Жарко, тихо, никто ничего не делает, все философствуют". Отчасти поэтому герои сами создают себе сложный, необратимый путь, влюбляются "не в тех", безответно, словно находя удовольствие в муках. Константин ищет новые формы в искусстве, мечтает о новом театре, ведь старый стал для него скучным, банальным, наполненным фальшивыми моралями. А может, он просто жаждет материнской любви и признания, которых был лишён, хочет доказать, что тоже талантлив, что достоин внимания. "Своими взглядами они измеряли мое ничтожество, — я угадывал их мысли и страдал от унижения". Алексей Матошин мастерски передаёт муки и страхи Константина, его стремление к исключительности и осознание собственной бездарности, боль от того, что Нина и мать отвергли его. Мёртвая чайка — это не только Нина, но и сам Константин, дважды совершивший символичное самоубийство. Ольга Иванова великолепна в роли Ирины Аркадиной — "жрицы искусства", богемной актрисы, вечно молодой, влюблённой в себя и свою свободу. Ею невозможно не восхищаться. Как искусно она манипулирует мужчинами, льстит им, и её расчёты всегда точны: "мой изумительный, великолепный, мой повелитель, сокровище мое" — и вот Олег Леушин снова следует за ней, играя по её правилам. При этом она скупа на деньги и ласку к сыну: "Да, у меня есть деньги, но ведь я артистка; одни туалеты разорили совсем". Тригорин — уставший от славы и суеты писатель, "уже знаменит и сыт по горло", его произведения "милые и талантливые", но он страдает от осознания своей посредственности, называя себя "маленьким литератором". Олег Леушин безупречно играет разочарованного в своём творчестве автора, пишущего на автомате, — "затравленного зверя", нервного, неудовлетворённого: "чувствую, что я умею писать только пейзаж, а во всём остальном я фальшив, и фальшив до мозга костей". На фоне творческого кризиса он мечтает о чистой романтической любви, о возвращении в юность, где чувства были ярче. Сергей Бородинов блестяще раскрыл трагедию Сорина — "человека, который хотел, да так ничего и не сделал", чьи мечты так и остались мечтами: не стал писателем, не переехал в город, не женился. В завершение хочется ещё раз отметить Карину Дымонт — как выразительно она передаёт эмоции! Каждым движением, взглядом она показывает, как ей холодно, пусто, страшно и одиноко, словно обречённой чайке, не находящей приюта...

00

Elena Smirnova(13 февраля 2019):

Этот спектакль — настоящий шедевр! Я видела «Чайку» Чехова множество раз в разных театрах и интерпретациях (в том числе 4 февраля в Электротеатре), но лишь постановка Валерия Беляковича раскрыла для меня всю трагичность образа Треплева — настолько пронзительно его сыграл Алексей Матошин. Его Константин был таким хрупким, ранимым, чуждым всему окружающему миру, что печальный финал казался неизбежным. Но это было не единственное открытие вечера! Раньше мне не запоминались исполнители ролей Сорина (брата Аркадиной) и Полины Андреевны (жены управляющего, влюблённой в Дорна), но Сергей Бородин и Татьяна Городецкая сыграли так ярко, что теперь их не забыть. Карина Дымонт идеально воплотила Нину Заречную — её исполнение монолога «Люди, львы, орлы и куропатки…» стало для меня самым впечатляющим! После него легко понять, почему Тригорин и Дорн сказали, что пьеса Константина им понравилась. Константин Богомолов, чью версию «Чайки» я тоже смотрела с интересом, ввёл во втором акте другую актрису на роль Нины, чтобы показать, как два года лишений и отчаяния изменили юную, восторженную, талантливую девушку. Карина же сумела преобразиться за антракт почти без грима — её последний монолог (голос!) буквально пробирал до дрожи… И как жаль, что обаятельный, но слабовольный Тригорин (Олег Леушин) не смог противостоять напору Аркадиной (Ольга Иванова) и не ушёл к Нине — может, тогда он стал бы писателем лучше Тургенева? «А у меня такое чувство, как будто я родилась уже давно-давно; жизнь свою я тащу волоком, как бесконечный шлейф…» — говорит Маша (Илона Барышева), и в спектакле Беляковича эта фраза обрела визуальное воплощение: полиэтиленовые шлейфы тянутся почти за всеми героями. В их образах (кроме властной и уверенной Аркадиной) читается тоска, неприкаянность, бессмысленность существования. Актерский ансамбль поражает мастерством — интонациями, пластикой, жестами, полной самоотдачей. Сценография (зелёная подсветка озёрных сцен!) и тревожная музыка с первых минут усиливают впечатление. Теперь в моей коллекции театральных впечатлений — ещё один шедевр от Театра на Юго-Западе!

00

Марина Мир(10 апреля 2018):

"ВСЕМ УСПОКОИТЕЛЬНОГО!" В сельской глуши, у озера, кипят нешуточные страсти, затмевающие даже шекспировские драмы. Все мечтают о счастье, но мало кто понимает, как его достичь. Даже те, кто знает, часто бессильны — ведь желание и знание ещё не гарантируют возможности. Любовь здесь сыграла злую шутку, да и не она одна. Перед просмотром я сознательно не перечитывала Чехова — ещё со времён Касона усвоила, что этого делать не стоит. Иначе невольно будешь искать "10 отличий" вместо того, чтобы наслаждаться спектаклем. Пусть старое, но подзабытое, предстанет перед нами в новом свете! "Я страдаю!" — лейтмотив постановки, ведь мучаются здесь почти все, хотя многие — нарочито, от безделья, от пустоты жизни. Будь она наполненной, не пришлось бы страдать на ровном месте. Но в глухой деревне, где взять острых ощущений? Вот и выдумывают. Среди немногих, кто искренне стремится радоваться жизни, а не просто мучиться, особенно симпатичны доктор и Сорин. "Вы рассуждаете как пресыщенный, равнодушный человек". — Лечиться в шестьдесят? — И в шестьдесят хочется жить! "Выйду замуж — не до любви будет". "Никто ничего не делает — все мудрствуют!" А ещё — играют на публику. Аркадина. Деспотичная, эгоцентричная манипуляторка, добивающаяся своего любыми способами. Искренне не понимающая, "в чём дело" — ну актриса же. Особенно жаль Треплева, её сына. Нелёгкая доля выпала парню с такой матерью. Да и вообще не везёт — материнской любви нет, возлюбленная сбежала с другим, литературные труды не клеятся. Даже застрелиться с первого раза не удалось. Нина Заречная в первом акте — словно луч света в тёмном царстве. Да, это цитата про Катерину Кабанову, но здесь она как нельзя кстати. Наивный, юный, неискушённый лучик. Всё её восхищает, манит, всему она готова рукоплескать, с изумлением открывает для себя, что "и богатые плачут". Что она видела в своей деревне, кроме озера? Ничего. А здесь — соблазны и сплошные гении. Таких наивных барышень губить — классика жанра. Пожалуй, больше всего жаль именно их — Нину и Костика (Треплева). Они искренни, честно пытаются устроить свою судьбу, пробиться, но — не выходит. Тема творчества — одна из моих любимых, поэтому монологи Тригорина и Костика — просто наслаждение. "Пишут потому, что не могут не писать". Антон Павлович знал, о чём говорил :) Карина Дымонт (Нина) потрясает. Ещё до спектакля натыкалась на восторженные отзывы — мол, не актриса, а чудо! Смотрела "Даёшь Шекспира!" — не поняла, смотрела "Дракулу" — не поняла, увидела "Чайку" — всё встало на места. В "Даёшь Шекспира!" роль у неё небольшая, а в "Дракуле" всё внимание перетягивает на себя Алексей Матошин в образе главного страдальца (видимо, только с эмпатией у меня всё в порядке, а с остальным — беда :)). Но вернёмся к теме. Когда Карина (Нина) появилась в финале, зал замер... Игра начинается с голоса. Несколько слов — и сразу ясно: перед нами уже не та восторженная девчонка, что порхала здесь два года назад. Их встреча с Треплевым — боль для всех. Рыдали на сцене — рыдали в зале. Лишь "сильным мира сего" эти муки нипочём — их благополучие остаётся незыблемым. Финал невольно вызывает ассоциации с перефразированным Маяковским: "все мы немножко чайки, каждый по-своему". Говорят, женщины психологически выносливее — вот и Нина выстояла, отправилась в Елец, а Костик — увы. Жаль их. Остальных — не особо. Героев, разумеется. Актёры — все как один великолепны, каждый создал живой, правдивый образ. А мне, как зрителю, ещё и бонус достался — по соседству оказалась одна из моих любимых актрис ;)

00